С начала Великой Отечественной войны германское командование интенсивно минировало порты, рейды и фарватеры СССР на Балтийском, Черноморском и Северном ТВД, а с июня 1942 г. и 900-километровый участок реки Волга (от побережья Каспия до Саратова). ВМФ также с первых дней войны вынужден был выставлять оборонительные (а с 1944 г. и активные) минные заграждения на указанных ТВД, в том числе и в своих водах. В конце войны в зонах действия отечественного флота выставляли минные заграждения и союзники: в юго-западной части Балтийского моря, на Дунае (от устья до Вены), на озере Балатон, у побережья Северной Кореи и на подходах к Порт-Артуру. Данные о минных постановках воюющих сторон в водах СССР за время войны приведены в табл. 5.
Интенсивное минирование наших вод противником с использованием "оружия № 1" второй мировой войны — донных неконтактных мин (средства борьбы с которыми еще отсутствовали в мире) вызвало необходимость в создании новых противоминных кораблей. Особенно остро, в силу географических особенностей района, эта проблема ощущалась на Балтийском ТВД.
В неконтактных минах использовались магнитные и акустические НВ, построенные как на статическом (срабатывающие при заданной интенсивности и времени воздействия сигнала), так и на динамическом принципе действия (срабатывающие от градиента сигнала за заданный промежуток времени). С целью противотральной защиты в схемах НВ использовались приборы срочности, кратности и их комбинации. В конце войны началось изготовление ДНМ (типа Austcr) с гидродинамическим взрывателем. Однако мины эти использованы не были и с выходом советских войск на Одер (в апреле 1945 г.) были вывезены из Штеттина в Баварию, где и попали в руки американского командования.
На некоторых ЯМ в начале войны использовалось устройство, передающее мину после захвата ее тралом с минрепа на тральный трос, после чего мина автоматически подтягивалась к корпусу корабля-буксировщика и подрывалась. Вначале такие мины были эффективны, но отечественные специалисты быстро нашли противодействие таким минам. Было зафиксировано использование глубоководных якорных (в том числе и противолодочных) мин с контактным или гидростатическим взрывателями, отделяющихся от минрепа при получении определенного акустического сигнала и автоматически устремляющихся к поверхности воды; ввиду выявившейся недостаточной эффективности таких мин немецкое командование отказалось от их использования.
С первых дней войны началась мобилизация призывных судов и их мобпереоборудование (табл. 6). Для борьбы с ДНМ на КБФ был организован дивизион деревянных тральщиков ("Сиг" — 208 т, 8 уз; "Пикша" - 180 т, 10 уз; "Поволец" - 87.4 т, 8 уз; "Касатка" - 45 т. К) уз и "Ястреб" — 50 т, 6 уз), используемых для буксировки небольших барж, наполненных железным ломом. Для защиты от подрыва на минах ТЩ с металлическими корпусами начали использовать методы размагничивания. в том числе безобмоточного. В заведомо миноопасных районах оборудовались посты противоминного наблюдения, включая плавучие, оснащенные специальными техническими средствами наблюдения. Практика показала, что в сложившихся условиях на КБФ главным звеном ПМО оказались КАТЩ (табл. 7 и 8). По опыту летне-осенней кампании 1941 г. зимой 1941 — 1942 гг. на ленинградских заводах во изменение ранее намеченных планов было построено семь тралбарж и их один специальный буксировщик (с деревянным корпусом), а также переоборудована под плавбазу ТЩ бывшая самоходная грунтовозная шаланда "Амгунь" (числящаяся с июня 1941 г. канонерской лодкой), и под электромагнитные КАТЩ переоборудованы 15 мотоботов; на 30 КАТЩ с металлическими корпусами были установлены размагничивающие обмотки.
С весны 1942 г. появились станции безобмоточного размагничивания. Непрерывно совершенствовалось тральное оружие. Последовательно появились контактные тралы: ТОК-1. MЩ-2, КПТ, ПСТ, ГПТ и в 1944 г. класса МТ. Магнитные ДНМ вначале уничтожались упомянутыми тралбаржами, затем БЭМТ (представляющими собой, по существу, ПМЗ), хвостовыми тралами, а в конце войны — петлевыми (ПЭМТ-2) и соленоидными (СЭМТ-12 и СЭМТ-24). С появлением акустических и магнитно-акустических мин тральщикам для производства тралящих шумов вначале придавались малые охотники МО-IV, а затем начали устанавливаться мембранные акустические тралы.
В начале войны спорным являлся вопрос о создании специальных плавбаз для тральщиков. С одной стороны, они были крайне необходимы для КАТЩ. так как качественно повышали коэффициент их оперативного использования, а с другой — легко поражались авиацией противника. В августе 1941 г. под плавбазы ТЩ на заводе № 189 было начато переоборудование двух ("Тында" и "Эвальд"), а на заводе № 194 одного транспортного судов. С 1944 г. потребность в плавбазах ТЩ настолько возросла, что временно их созданием занялся непосредственно флот. После окончания Великой Отечественной войны командиром 1-й бригады траления КБФ, флагманским минером И. И. Мешко, а также комиссией ЦНИИВК ВМС под председательством В. Д. Римского-Корсакова командованию ВМФ были представлены предложения о целесообразности включения в план проектирования и постройки кораблей специальных ПБ — штабных кораблей ТЩ.
Наиболее разносторонний характер противоминные действия носили на Балтийском ТВД. Так, в ходе зимних компаний 1941 — 1942 гг. и 1942—1943 гг. обеими сторонами велась подледная минная война. В целях предотвращения передислокаций советских частей в ночное время немецкое командование осуществляло подледное минирование ожидаемых трасс передвижения высокочувствительными магнитными минами. Для борьбы с ними были разработаны ледовые тралы, буксируемые автомашинами или аэросанями. В "безледное" время немецкие минеры запускали по течению Невы плавающие мины, предназначенные для подрыва мостов и стоящих на якоре кораблей и судов. Для борьбы с этими минами на подходе к первому из ленинградских мостов были установлены противоминные сети, противодействие которых указанным попыткам оказалось вполне надежным.
Если в начале Великой Отечественной войны главной задачей отечественных противоминных сил было обеспечение возможности передвижения сил ВМФ в прибрежных водах (для чего в основном использовались КАТЩ), то после се решения возникли задачи прокладки выходных фарватеров и проводки за тралами боевых сил флота, десантных отрядов и конвоев. Для этой цели были необходимы эскадренные и базовые тральщики, в которых стал ощущаться острый дефицит. С неимоверными трудностями в блокадном Ленинграде были достроены два эскадренных ТЩ пр. 59 ("Владимир Полухин", сдан 04.11.42 и "Василий Громов", сдан 09.12.43) и два быстроходных базовых ТЩ пр. 53У ("Контр-адмирал Юрковский", сдан 05.08.41 и “Контр-адмирал Хорошкин", сдан 25.09.44). Еще в августе 1941 г. ВМФ выдал ЦКБ-32 ТГЗ на проект достройки эвакуированных в Зеленодольск 12 корпусов эскадренных ТЩ пр. 59, получивший № 73. Проект был разработан в январе 1942 г., но после экспертизы отправлен на доработку. Рассмотрение доработанного проекта выявило нереальность достройки предложенного корабля в условиях военного времени.
В августе 1943 г. ВМФ принял решение о создании базового тральщика пр. 263 с использованием ленд-лизовских поставок (дизели, неконтактные тралы, радиолокация, гидроакустика). ТТЗ на проектирование корабля было выдано ЦКБ-17 в том же году. Рассмотрение технического проекта в конце 1943 г. выявило нереальность постройки корабля в условиях военного времени и в мае 1944 г. работы но нему были прекращены.
Начавшаяся разрабатываться еще в конце предвоенного периода идея создания дешевого массового тральщика типа пр. 60 позволила КБ завода N9 370 разработать в 1943 г. и представить в Управление кораблестроения предложение по созданию такого корабля на базе отечественной техники с использованием вместо паровых машин дизелей. На основании этого предложения ВМФ разработал и утвердил 25.12.43 ТТЗ на проектирование среднего базового тральщика пр. 254, которое было на конкурсных началах поручено КБ завода № 370 (главный конструктор В. Д. Мапкевич) и ЦКБ-17 (главный конструктор Г. М. Вераксо). Выполненные проработки выявили несовместимость требований заданий в части водоизмещения (вместо заданных 380 т оно составило около 500 т). Дальнейшая разработка проекта была поручена ЦКБ-17, однако, он был реализован только после нескольких корректировок ТТЗ (всего их было 11) уже в послевоенный период.
Как видно из изложенного, ни один из проектируемых во время войны ТЩ по проектам 73, 263, 254 во время войны реализован не был. В то же время потребность в новых тральщиках возрастала с каждым днем. В конечном итоге были найдены два параллельных пути решения этой проблемы: постройка в Ленинграде по упрошенному проекту корабля минимального водоизмещения с современным оружием, узкоспециализированного для действий на Балтийском ТВД, и закупка по ленд-лизу ТЩ для действий на всех других ТВД. Первый путь решения проблемы реализовывался на основе проекта "морского" КАТЩ, ТТЗ на разработку которого было выдано ВМФ ЦКБ-51 в апреле 1942 г. (основные требования: водоизмещение 60 т, скорость хода 16 уз, наличие контактного, электромагнитного и акустического тралов). Эскизный проект был разработан в октябре 1942 г. Согласно принятому решению технический проект, получивший номер 253, был разработан в двух вариантах: с деревянным и с металлическим корпусами и был направлен на рассмотрение в НКСП, который дал по нему отрицательное заключение, отметив, в частности, невозможность реализации в сложившихся условиях деревянного варианта. Внеся по полученным замечаниям некоторые изменения в проект (получивший при этом шифр М-253), ЦКБ-51 (главный конструктор Н. Г. Лощинский) представило его в УК ВМФ, которое направило проект на рассмотрение в КБ завода № 189. Последнее упростило проект и во изменение обычной процедуры представило его на рассмотрение командованию Балтийского флота (В. Ф. Трибун, Ю. Ф. Ралль), проект, получивший номер 253Л, был утвержден. Головной корабль был заложен 14.04.43 на заводе № 189, сдан 31.12.43 и в январе 1944 г. передан КБФ. Корабли получили название "малые тральщики" (МТ) и строились двумя сериями: МТ-1 (35 ед.) и МТ-2 (56 ед.) на заводах № 189, 370, 190 и 363.
Для ПМД на Северном и Тихоокеанском театрах проблема обеспечения новыми ТЩ была решена путем закупки и аренды ПМК у союзников. Так. в 1942 г. от Великобритании было получено семь БТЩ типа ТАМ (500 т, 11 уз) и три РТЩ типа MSS-126 (200 т, 10 уз), два БТЩ типа MSS-136 (400 т, 10 уз), а от США в 1943 г. — 24 ТЩ типа AM (914 т, 15 уз) и 43 типа YMS (330 т, 14 уз). В конце 1944 г. советскими войсками в Констанце, Варне и Бургасе было захвачено 29 (включая затопленные и недостроенные) ТЩ типа KFK (103 т, 12 уз), которые незамедлительно были включены в состав противоминных сил Черноморского флота.
Всего за время войны с помощью тралов, корабельной артиллерии и подрывных партий было уничтожено: на Северном ТВД — до 2000 мин и минных защитников, на Балтийском — свыше 25000, на Черноморском (включая Азовское море и устья рек) — до 11000, на Тихоокеанском — около 3000 и на реках (без Дуная) — до 1000. Кроме того, ДНМ уничтожались также глубинными бомбами (до 600 ед.), а также в ходе водолазного обследования портов (до 300 мин и затонувших торпед). С помощью КАТЩ в конце войны было уничтожено также немецкое Норген – Порккала - Удское сетевое заграждение протяженностью свыше 14 км. В ходе боевых действий отечественными ТЩ было сбито до 100 самолетов противника и потоплено несколько подводных лодок. ТЩ широко применялись в десантных операциях и для перевозок военных грузов. Всего в ходе войны использовалось 1661 ПМК, 330 из которых (19,9%) — погибло. Из указанного числа 636 составляли КАТЩ специальной постройки (из них погибло 76, т.е. 11.9%) и 486 КАТЩ, переоборудованных из мобилизованных судов (погибло 145, т.е. 29,8%). При этом на долю КАТЩ приходится до 80% всех уничтоженных мин. Защита КАТЩ в ходе боевых действий обеспечивалась малой интенсивностью их магнитного поля, малой осадкой, хорошей управляемостью, дымовыми шашками и высокой выучкой экипажей. Общие данные о потерях всех типов ПМК за время войны приведены в табл. 9, 19). Из нее следует, что главной причиной потерь ТЩ являлся подрыв на минах (31,4%), на втором месте — атаки авиации (20,5%), на третьем — береговая артиллерия (около 17%) и на четвертом — навигационные причины (15,5%) (в основном за счет мобилизованных судов). Относительно высокие потери ПМК от береговой артиллерии объясняются спецификой Балтийского и речных ТВД (в частности, почти вся Пинская военная флотилия была уничтожена артиллерией танков), а также широким использованием при противоминном обеспечении десантных операций.
При разделе германского флота Советскому Союзу досталось 14 ТЩ типа М-35, 30 типа М-40, 48 типа R и 119 типа KFK (т.е. вместе с захваченными во время войны 29 кораблями — 148), 30 ТЩ. переоборудованных из гражданских судов и четыре прорывателя минных заграждений. В дальнейшем СССР получил еще два итальянских и один японский ТЩ.
Данные табл. 9 свидетельствуют о том, что главной причиной гибели ПМК в ходе боевых действий являлся подрыв на минах, а дальнейшее уточнение показывает, что подрыв на ДНМ с магнитным НВ. Поэтому вопрос о магнитной защите ПМК заслуживает особого рассмотрения.
Магнитная защита отечественных ПМК осуществлялась в рамках глобальной программы размагничивания корабельного состава ВМС. К необходимости реализации этой программы командование ВМС пришло, располагая данными об использовании магнитных мин в конце первой мировой войны при минировании в 1920 г. англичанами устья Северной Двины, а также о разработках, ведущихся но использованию магнитного канала во взрывателях торпед и бомб. Работы, необходимые для достижения поставленной цели, были начаты в ходе выполнения первой кораблестроительной программы СССР. Сущность изложена в труде инженера контр-адмирала В.А.Ткаченко |10|. Работы финансировались МТУ (Минно-торпедное управление) и УК ВМС, курировались НИМТИ и НИВК, были начаты в одном из КБ Главморпрома, а затем продолжены в Остехбюро под начальством Бакуриани. При Остехбюро был организован отряд опытовых судов, в состав которою, в частности, входило судно “Мороз”1, являвшееся, по-видимому, первым носителем размагничивающих обмоток. Судно это было переоборудовано из построенного в 1914 г. буксира.
После ликвидации в 1937 г. Остехбюро опытовые корабли были переданы НИМТИ, а работы по размагничиванию кораблей с 1936 г. продолжены коллективом ученых, инженеров и военных моряков, сложившимся на базе лаборатории Ленинградского физико-технического института (ЛФТИ) АН СССР. Коллектив этот включал: от ЛФТИ - А.П.Александрова, А.Г.Гаева. Б.М.Тучкевича, П.В.Степанова, В.Р.Регеля и А.Р.Регеля, от НТК ВМС - Б.Е.Гордиевича и И.В.Климова, от НИМТИ ВМС — А.Е.Брыкина, Л.К.Верещагина, И.П.Смирнова, П.А.Роторева, В.А.Карпухина и В.Т.Сухорукова, от ЦНИИ-45 НКСП - И.И.Дехтяра и И.М.Фомина, от ЦКБ-55 НКСП — Н.М.Хомякова. Л.В.Чсренкова, B.C.Евдокимова и Л.М.Антонова. Созданный этим коллективом задел позволил ВМФ приступить с первых дней войны к комплектованию на флотах и флотилиях автономных отрядов и частей службы размагничивания кораблей (СРК). Первые такие СРК в соответствии со сложившимися обстоятельствами начали функционировать на КЬФ, Каспийской и Волжской флотилиях. Затем СРК были организованы на Черноморском, Северном и Тихоокеанском флотах, на Краснознаменной Амурской, Ладожской. Онежской, Беломорской, Азовской. Днепровской и Дунайской военных флотилиях. Отряды и группы СРК формировались из специалистов перечисленных организаций при доминирующей роли специалистов ЛФТИ и ЦКБ-55. При этом на строящихся, переоборудуемых и некоторых ремонтируемых кораблях устанавливались электромагнитные обмотки "системы ЛФТИ", снижающие магнитные поля кораблей в несколько раз.
В связи с успехами, достигнутыми в области размагничивания кораблей. группа ученых, инженеров и моряков была в 1942 г. удостоена Сталинской премии первой степени. В том же году разрозненные отряды и части СРК были объединены в единую службу, курируемую специальным отделом при УК ВМФ, которую возглавил капитан второго ранга Л.С.Гуменюк. В ведении СРК ко времени окончания Великой Отечественной войны находилось несколько конгрольно-измерительных магнитных станций (КИМС) и около 20 станций безобмоточного размагничивания (СБР). На морских и базовых тральщиках устанавливались размагничивающие обмотки, а катера-тральщики со стальными корпусами проходили обработку на СБР |10|.
Дополнительного рассмотрения заслуживает также и вопрос о разработке вовремя войны неконтактного противоминного оружия. После ликвидации в 1937 г. Остехбюро разработка минного, противоминного и торпедного оружия в конечном итоге была передана вновь образованным ЦКБ-56 и ЦКБ-57 НКСП. Однако с первых же дней войны стало ясно, что для борьбы с германским “оружием № Г — ДИМ, необходим серьезный научный задел. Учитывая значимость в сложившихся условиях проблемы борьбы с ДНМ (с их помощью германское командование намериваюсь заблокировать силы нашего флота в базах), к ее решению был подключен аппарат АН СССР. Флотским минерам было поручено разоружение обнаруженных ДНМ с целью обеспечения возможности установления характеристик их НВ. Это была первостепенная, необходимая, но тяжелая и крайне опасная работа, сопровождающаяся иногда человеческими жертвами: в целях сохранения секрета своих мин германское командование вводило в схемы НВ гидростатические или оптические датчики, взрывающие мины при попытке ее подъема (т.е. мину приходилось разоружать под водой). С начала 1942 г. работы но изучению германских мин и торпед были сконцентрированы в лаборатории Института телемеханики и автоматики АН СССР, руководимой Б. С. Сотсковым. К работе были привлечены многие талантливые ученые и инженеры (Н. Н. Андреев, Бреховских, О. С. Брон, Кулебякин и др.), ставшие позднее академиками, членами-корреспондентами и докторами наук. В конечном итоге лабораторией было идентифицировано около 20 типов НВ мин и торпед противника и установлены сигналы, обеспечивающие их дистанционное срабатывание, что позволило создать необходимое оружие противодействия.
Во время войны начальником УК ВМС был контр-адмирал Н. В. Исаченков, а начальником МТУ — контр-адмирал Н. А. Шибаев. Научными центрами перечисленных управлений были НТК (Научно - технический комитет) ВМС, учрежденный в 1938 г. после передачи НИВКа в НКСП, и НИМТИ. Их начальниками соответственно были контр-адмирал А. А. Жуков (затем Н. В. Алексеев) и Н. А. Брыкин.